Весомый вклад и добрая память: история штурмана-испытателя из Притамбовья Михаила Юрова

В родной Горельской школе Михаилу Сергеевичу установлена мемориальная доска. Биографию Михаила Юрова и описание его последнего полёта составил Лев Руденко, коллега и очевидец тех событий – в составе экипажа упавшего Су-24 должен был лететь именно он. При подготовке статьи мы опирались на его материалы.

Детство, опалённое войной

Так обычно говорят про тех, кого война коснулась в самые ранние, светлые и беззаботные годы жизни. Михаил Юров родился 19 ноября 1935 года в деревне Дубки Черняновского сельсовета. Его отец Сергей Кузьмич погиб подо Ржевом, имя можно найти на местном мемориале.

Окончив Горельскую школу, Юров обратился в военкомат за направлением и был зачислен во 2-е Чкаловское училище штурманов. Спустя три года направлен в НИИ-6 во Владимировке начальником воздушно-стрелковой службы эскадрильи Ту-16, а ещё через год, в 1958-м, Михаил Юров стал штурманом-испытателем.

– Я очень хорошо его помню, как мы встречались, ходили на рыбалку, – поделился с нами в одной из бесед двоюродный брат штурмана-испытателя Виктор Булгаков. – Я моложе его на 11 лет, мой отец и его мать – брат с сестрой, жили мы неподалёку. Самый яркий эпизод – когда он закончил училище, вернулся домой и пришёл к нам в гости в парадной военной форме: на нём была фуражка с кокардой, погоны блестели и всё блестело. Меня так это поразило, что я тоже захотел стать лётчиком.

Потом, во время службы, он женился, и в 1966 году, будучи студентом  Казанского авиационного института, Виктор Булгаков ездил к нему в гости в город Ахтубинск – там он жил, там и погиб. Жалели о нём не только родственники, но и односельчане, и коллеги по работе. Есть такая черта у человека – скромность: не выпячивается, но его везде видно. Он был таким человеком, не случайно заслуженный лётчик-испытатель Кандауров назвал Юрова самым скромным штурманом в центре. При всём при этом высокий интеллект, образованность и профессионализм. Рекомендации, которые он давал после испытательных полётов, воплотились в металл, поэтому самолёт Су-24 до сих пор надёжно служит интересам России.

Бомбардировщики и авианосцы

В 1961 году все испытания были объединены на базе НИИ ВВС. Михаила Юрова назначили штурманом 1-й авиационной эскадрильи, он проводил испытания бомбардировщиков – Ил-28, Як-28 – и ракетоносцев: Ту-16, Ту-22, Ту-95 и их модификаций. Двадцатишестилетнему капитану доверяли задания любой сложности.

В 1972-м начались испытания нового самолёта, аналогов которому не было ни по боевым возможностям, ни по количеству оборудования, – Су-24. Юров, пройдя подготовку в Жуковском, участвовал в выдаче предварительного заключения, после которого было решено запустить серийное производство. В 1973 году на авиационный завод имени Чкалова в Новосибирске отправился экипаж для обкатки первых серийных машин, и снова Юров вошёл в его состав.

– Ни один элемент испытательных полётов, выполненных на Су-24 Михаилом Сергеевичем Юровым, не приходилось повторять дважды, – пишет Лев Руденко. – Штурман проявлял при этом мастерство и инициативу, привозя из каждого полёта немало ценной и полезной информации.<…>Так, например, компоновка кабины серийных самолётов Су-24 совсем не похожа на ту, которая была на первых опытных образцах крылатой машины. В этом немалая заслуга штурмана М. Юрова.

Через полтора месяца первая партия Су-24 была подготовлена для передачи в строевую часть.

Сейчас бы датчик показал

Юрова направили в службу испытаний истребительной авиации. В тот день, 28 августа 1973 года, Михаил Сергеевич в составе экипажа Су-24 должен был снять характеристики прицельной системы при бомбометании в условиях: высота – 300 метров, скорость – 900 км/ч. Накануне полёта задание несколько изменили, а выполнение поручили полковнику Сталю Лаврентьеву. Вместе со Сталем Александровичем летал Лев Руденко, но он не успел подготовиться, и полетел, как изначально и планировалось, Юров. Дальнейшее Лев Николаевич описывает так:

– При выходе на полигон возник пожар в хвостовой части самолёта. В то время там не устанавливали датчики, информирующие о появлении пламени, поэтому экипаж ничего не подозревал. От сильного пламени начала плавиться тяга управления стабилизатором. Самолёт накренился влево, но лётчик легко парировал крен и вывел машину в горизонтальный полёт. <…>Су-24 стал снижаться с высоты 300 метров на скорости около 900 километров в час. События развивались настолько стремительно, что у экипажа просто не оставалось времени на спасение.

Кавалер ордена Красного Знамени Михаил Юров похоронен на старом кладбище в Феодосии – в городе находился один из филиалов института. Жене с двумя дочками выделили там квартиру, в которую они переехали на постоянное место жительства.