Хрусталик из бумаги, роговица из плёнки: как учатся оперировать тамбовские офтальмологи

За 20 с лишним лет технологии сделали не просто шаг — значительный прыжок вперёд. Сегодня современные фундус-камеры могут не только показать картину глазного дна, но и сфотографировать его. Впрочем, офтальмоскоп у врача Поповой всегда при себе: для экстренных первичных осмотров.

Практика: на ветеринарных препаратах и моделях из бумаги

В день у заведующей третьим офтальмологическим отделением Тамбовской областной офтальмологической клинической больницы Ирины Поповой по 15-18 операций. Врач замечает: её личный рекорд — 22 операции в день и 120 — за месяц.

Выбирая специализацию почти 30 лет назад, студентка Астраханского мединститута не побоялась работы в стационаре и большой ответственности за маленький хрупкий орган зрения будущих пациентов.

— Самое дорогое — наблюдать, как после операции человек с интересом меня разглядывает, говорит «Доктор, я вас вижу!». Сейчас уже с трудом вспоминаю свою первую операцию, но точно могу сказать, что руки дрожали и предшествовавшей ночью я почти не спала. Тогда в операционной рядом был опытный коллега-наставник, и операция была простой. Конечно, большинству начинающих офтальмохирургов, садясь за операционный стол, хочется сразу проводить вмешательства по поводу катаракты и глаукомы, но прежде нужно пройти небыстрый путь подготовки, — говорит Ирина Попова.

Сегодня она передаёт опыт молодым коллегам. Делится: после окончания рабочего дня нередко они с молодым врачом проводят «разбор полётов». Порой не только на основе клинических данных прошедших операций.

— Мягкая линза — искусственный хрусталик — сворачивается в трубочку и, помещаясь в пространство за радужкой, расправляется там, занимая своё положение. Но бывают случаи, хоть и очень редко, что искусственному хрусталику нужно помочь «закрепиться». Тогда на помощь приходят руки хирурга с иглой и ниткой. Механику этих манипуляций мы отрабатываем на увеличенных «моделях» из подручных материалов, — объясняет ход операции Ирина Попова, и, поясняя свои слова, берёт в руки бумагу и упаковочную плёнку.

Из бумаги вырезаются ободок-радужка и хрусталик с опорными элементами, из плёнки — роговица. Врач показывает, как делаются крошечные надрезы и устанавливается хрусталик. Затем швейной иглой с заправленной яркой нитью наносятся закрепляющие швы, а узелки с помощью вязального крючка «прячутся» под роговицу.

— Конечно, такая отработка движений примитивна, масштаб не тот. Но зато наглядно. А знаете, как учатся будущие офтальмологи «чувствовать» ткани глаза? Ведь прежде чем приступать к реальным операциям, нужно «пощупать» всё. К примеру, роговица и склера — плотные ткани, а радужка — невесомая, нежная, её смещаешь пинцетом и даже не замечаешь, как двигаешь. Такая же тонкая структура и капсула хрусталика, — поясняет Ирина Попова.

А после и вовсе удивляет: отработка практических навыков у будущих офтальмохирургов проходит на… ветеринарных препаратах — свиных глазах.

Смотреть на свет

Углубляясь в историю, врач обращает внимание: на заре микрохирургии глаза поражённый катарактой хрусталик не заменяли, просто удаляя его. Чтобы человек мог видеть хотя бы на расстоянии вытянутой руки, приходилось носить очки с толстыми сильными стёклами. Позже появился «жёсткий» хрусталик, не во всём удобный для пациента.

Настоящим прорывом в методике лечения катаракты стало как раз внедрение искусственных мягких интраокулярных линз. Удаление поражённого хрусталика проводят ультразвуком, а замену на искусственный — малотравматичным бесшовным методом, через мельчайшие, буквально в пару миллиметров, разрезы в роговице.

Ирина Попова обращает внимание: развитие катаракты не всегда носит возрастной характер:

— Не могу сказать, что патология помолодела. «Помолодело» отношение к ней. И если много лет назад оперировали преимущественно зрелую катаракту, когда пропадало предметное зрение, то сейчас показание к операции — снижение зрения и желание пациента. Хотя, конечно, пожилых пациентов всё равно большинство.

Задаю вопрос о взаимодействии с пациентами в операционной: большинство офтальмологических операций проводятся под местной анестезией, когда пациент в сознании. И хирургу стоит быть не просто профи в своей области, но и хорошим психологом.

Улыбаясь, Ирина Ивановна замечает, что пациенты всегда волнуются. Главное при операции — смотреть строго в одну точку, не «играть» глазами, а при волнении это сделать непросто. Кому-то успокоиться помогают уговоры, кому-то — чёткие команды.

— Часто просто прошу смотреть на свет от микроскопа. Поясняю: когда пациент собран, то и мне проводить операцию легче. Ведь, несмотря на развитие технологий и современную аппаратуру, оперируют всё равно руки хирурга. Поэтому и сама продолжаю учиться, несмотря на почти 30-летний стаж, и подготовке молодых коллег уделяю большое внимание, — говорит врач-офтальмолог Ирина Попова.