Уроженец села Столового в годы войны отличился в боях за Керчь

В Керченском проливе не первый день бушевал шторм. Осенние холодные волны из стороны в сторону кидали маленькие суда, на которых перебирались из порта Тамань на мыс Камыш-Бурун бойцы Красной Армии. Так в ночь с 31 октября на 1 ноября 1943 года начиналась Керченско-Эльтигенская десантная операция, ставшая одним из крупнейших сражений Великой Отечественной войны.

Длившаяся больше месяца, операция, хоть и не приведшая к освобождению Керчи, позволила захватить Керченский плацдарм, который в дальнейшем был успешно использован нашими войсками при освобождении Крыма в апреле 1944 года. Одним из тех воинов, кто отличился в тот период и, не жалея себя, отважно шёл сам и вёл однополчан вперёд, стал наш земляк, уроженец села Столового главный старшина Владимир Закурдяев.

На фронт ушёл добровольцем

О детстве и юности Владимира Петровича Закурдяева известно немногое. К слову, в некоторых источниках и документах фамилия упоминается как Закудряев. Родился наш герой 6 июня 1911 года в селе Столовом, тогда — Платоновского района Тамбовской губернии. Есть сведения, что после окончания начальной школы в родном селе работал на мельнице в колхозе, затем на шахте в Донбассе.

Службу в рядах РККА проходил в 1933-35 годах на Дальнем Востоке. По некоторым данным, был участником боёв у озера Хасан, где был ранен. Часть источников «говорит», что до Великой Отечественной Закурдяев проживал в Котовске, где работал на пороховом заводе сварщиком.

К слову, нам удалось найти сведения, что с будущей супругой Фатиной Туголуковой он познакомился именно в Котовске, где та, уроженка Архангельской губернии, работала в местной больнице врачом-терапевтом, а в период войны была врачом военного госпиталя.

Когда началась Великая Отечественная, Владимир Закурдяев имел бронь, но сам попросился на фронт. Призван 1 августа 1941 года, направлен в часть Черноморского флота, участвовал в обороне Одессы и Севастополя.

Принял командование на себя

Изучая разные источники, рассказывающие о нашем герое, мы узнали, что до ноября 1943 года, когда он, проявив мужество и командные качества, совершил подвиг, за который был удостоен высшей воинской награды, Владимир Петрович был несколько раз ранен и даже уволен со службы по состоянию здоровья. Но, как видим, вернулся в строй.

К осени 1943-го Закурдяев — помощник командира взвода 386-го отдельного батальона морской пехоты Новороссийской военно-морской базы Черноморского флота в звании главного старшины. 31 октября начались финальные приготовления к проведению планировавшейся с середины месяца Керченско-Эльтигенской десантной операции. Среди её целей было освобождение города и порта Керчь, овладение портом Камыш-Бурун и дальнейшее освобождение Крыма. В задачи батальона, в состав которого входил и Закурдяев, входило взятие плацдарма и обеспечение высадки главных сил 318-й стрелковой дивизии.

Вечером в порту Тамань к причалу подошли катера и мотоботы. Несмотря на бушевавший несколько суток шторм, порывы ветра и моросящий дождь, было принято решение десантирование не откладывать. Бойцы слаженно спускали на небольшие суда орудия, миномёты и боеприпасы. Командовал десантным батальоном опытный майор Беляков.

Курс на Крым группа малых судов взяла в районе 3 часов утра. Преодолеть 20 километров в непогоду казалось задачей невыполнимой, но красноармейцы Черноморского флота чётко выполняли приказ. Когда до берега оставалось совсем немного, мотобот, на котором двигался командир, подорвался на вражеской мине. Командование на себя принял Владимир Закурдяев.

Далее действия наших бойцов выдались ещё более опасными. Взрыв заметили гитлеровцы и начали нещадно светить прожекторами по позициям советских моряков, щедро посыпая территорию снарядами. Пролив буквально кипел от взрывов, бойцов окатывало столбами ледяной воды. Тем не менее, черноморцы продолжали путь. Завидев в темноте очертания берега, Закурдяев без тени сомнения дал команду прыгать за борт, чтобы добраться до земли вплавь, и первым прыгнул в воду.

Высадка велась под непрерывным вражеским огнём из прибрежных укреплений и слепящим светом прожекторов. Превозмогая холод и страх, бойцы упорно двигались вперёд. Ещё немного — и они вступили на крымскую землю, откуда их уже ничто не могло отбросить назад. В свете вражеского прожектора отчётливо были видны ряды колючей проволоки, за которыми, видимо, «прятались» минные поля.

Сапёры сделали безопасный проход и моряки бросились в атаку. Бойцы передового отряда выбили противника с важной высоты: гитлеровцы стали отходить вглубь своей обороны. Первоначальная задача была выполнена: уничтожив огневые точки неприятеля, преодолев мощные железобетонные укрепления, морские пехотинцы захватили плацдарм. Тот самый, на который предстояло высадиться главным силам десанта, но…

Корабли с большой глубиной погружения в воду не могли подойти к берегу ближе, чем на километр, ожидая прибытия маломерных судов для переправы остальных бойцов. Большинство плоскодонных судов либо было выброшено на берег штормовыми волнами, либо разбито вражескими минами на подходах к берегу. По приказу командования фронтом корабли ушли в сторону Тамани, чтобы в свете дня не стать добычей для вражеского огня. Выполнение боевой задачи продолжили морские пехотинцы и небольшая часть воинов дивизии, которые всё же успели высадиться на берег.

Чем яростнее атаки, тем крепче сопротивление

Следующий эпизод сражения развернулся на улицах посёлка Эльтиген, южнее Керчи. Взводу Закурдяева было поручено уничтожить крупнокалиберную артиллерию врага. Вместе с краснофлотцами Бадрицким и Черновым они обошли немецкую батарею с тыла и заметили огонёк, бившийся из землянки. Решение действий пришло сразу: двое остались у входа, а Закурдяев, как командир, бросился внутрь. В землянке он увидел немецкого офицера, говорившего по телефону. Мгновения — и в ход пошёл лежавший на столе автомат. Оружие первым захватил красноармеец.

Завладев грантами и документами, советские моряки подкрались к вражеской батарее, бросились на орудийный расчёт. Трое смельчаков освободили путь десантникам. Трофеями бойцов морской пехоты стали тогда несколько миномётных батарей и одна артиллерийская, две радиостанции, пулемёты, склады с продовольствием и боеприпасами. В плен взяли 38 гитлеровцев. К утру передовой отряд овладел мысом Камыш-Бурун, южной и западной окраинами Эльтигена.

На этой территории и стали высаживаться главные силы стрелковой дивизии. Фашисты не дремали: против советских воинов были брошены большие силы пехоты и танков. Уже после войны Владимир Закурдяев вспоминал, что в некоторые дни красноармейцам приходилось отбивать по 16-18 атак:

— Стояли насмерть, раненые не покидали поле боя. Да и уходить было некуда — это была наша земля… Немцы вновь и вновь бросали танки, бомбили с воздуха, обстреливали нас из орудий и миномётов. Но чем яростнее становились их атаки, тем крепче было наше сопротивление. С воздуха нас прикрывали черноморские лётчики-истребители, беспрерывно шло пополнение с «большой земли», — говорится в воспоминаниях фронтовика.

В одном из боёв начала ноября Владимир Закурдяев получил тяжёлое ранение от разрыва немецкой гранаты у его ног. Главстаршина оставался в строю до конца боя, и только после его переправили в госпиталь на «большую землю». Именно в госпитале он узнал, что он теперь — Герой.

О том, что по радио передали Указ Президиума Верховного Совета СССР от 17 ноября 1943 года о присвоении звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за форсирование Керченского пролива, захват плацдарма на Керченском полуострове и проявленные при этом отвагу и геройство 60 участникам десанта, Закурдяеву рассказал его сосед по палате. Сказал, мол, в Указе упомянули и Закурдяева — не ты ли это, морячок? Главный старшина отреагировал на это скромно, заметив, что его однофамильцев на свете немало, в одном только Платоновском районе, откуда он родом, их не сосчитать. А уже на следующий день Указ зачитал замполит госпиталя.

Обелиск памяти воинов

Полученные ранения не позволили Герою Закурдяеву снова вернуться в строй. После лечения в госпитале он служил в береговой службе Черноморского флота. Кроме звания Героя Советского Союза, удостоен ряда медалей.

Был демобилизован в сентябре 1945 года, а в конце 1940-х переехал на малую родину супруги, в город Мезень Архангельской области. Работал здесь в народном хозяйстве. Умер в 1958 году.

В 2015 году на здании школы в селе Столовом Тамбовского округа установлена мемориальная доска Владимиру Петровичу Закурдяеву.

О Керченско-Эльтигенской операции в учебниках истории пишут как об операции, где в условиях крайней ожесточённости борьбы проявился массовый героизм советских воинов. В городе-герое Керчи установлен памятник и 24-метровый обелиск Славы, посвящённый воинам, павшим за освобождение Крыма. Примечательно, что этот монумент был открыт осенью 1944 года и стал одним из первых памятников, посвящённых событиям Великой Отечественной войны, на территории СССР. А посёлку Эльтигену было присвоено новое имя — Героевский. Сегодня он расположен в черте города Керчь.